Всё произошло в один обычный, ничем не примечательный день.
Маленький Хрант, 10-летний мальчик с ограниченными возможностями здоровья, возвращался домой из школы. Он всегда шёл одной и той же дорогой — тихой улицей, где его знали все соседи. С портфелем на плече, с книжкой под мышкой, с той наивной улыбкой, которой он встречал мир, не подозревая, насколько жестоким он бывает.

Но на этом пути его уже ждали.
Трое подростков, живших неподалёку, решили «поиграть» с ним.
Сначала — насмешки. Потом — толчки. Через несколько минут всё превратилось в безумие. Хранта повалили на землю, били ногами, пинали по голове, смеялись.
Он пытался закрыться руками, звал маму, но звуки его крика тонули в шуме их жестокого веселья.

Сосед, пожилой мужчина, позже рассказал, что услышал крики, но, когда выбежал, всё уже было кончено.

«Он лежал на земле… не двигался. Рядом валялась его школьная тетрадь. Один ботинок был снят, второй — пропал. Я думал, он просто потерял сознание. Но когда увидел кровь, понял — его избили до полусмерти».

Хранта доставили в больницу без сознания. Врачи боролись за его жизнь три часа.
Мать стояла под дверью реанимации, сжимая в руках его шарф. Она успела услышать только одно — едва слышный шёпот:

«Мама… я что сделал?»

Это были его последние слова.

Доктора сказали, что травмы были чудовищными: перелом черепа, множественные ушибы, кровоизлияния.

«Такое ощущение, что над ребёнком издевались долго и сознательно», — сказал один из врачей. — «Он не мог даже защищаться…»

Через несколько часов сердце Хранта остановилось.
Мать не закричала. Просто рухнула на пол, будто сама жизнь вырвалась вместе с ним.

«Он был добрый, он не мог обидеть даже муху. Почему?» — только и повторяла она, глядя в пустоту.

Следователи установили, что трое нападавших учились в той же школе. Им всего по 13–15 лет. Они издевались над Хрантом давно — дразнили, толкали, снимали его на телефон.
Директор школы признал, что знал о травле, но «не думал, что всё так далеко зайдёт».
Теперь эти слова звучат как приговор целой системе — равнодушию взрослых, бездействию учителей и молчанию свидетелей.

Полиция задержала подростков. Один из них признался:

«Мы просто хотели пошутить. Не думали, что он умрёт».

Но от этой «шутки» погиб ребёнок, который не мог даже сказать «перестаньте».

В селе, где жил Хрант, теперь тишина. У ворот их дома — цветы, свечи и плюшевые игрушки. Соседи плачут. Учителя боятся смотреть в глаза матери.

«Мы все виноваты, — говорит соседка. — Все, кто видел, как над ним смеются, и промолчал».

Фотографии мальчика разошлись по всей стране: худенький, с мягким взглядом, в старом свитере. Под снимками — тысячи комментариев, сотни молитв и вопросов без ответов.
«Как мы дошли до того, что дети убивают детей?»
«Почему слабость стала поводом для издевательств?»

Психологи говорят, что это не просто преступление — это зеркало общества. Там, где взрослые закрывают глаза, растёт жестокость.

Сегодня в школе, где учился Хрант, стоит свеча. На парте, где он сидел, лежит его тетрадь. На последней странице неровным почерком написано:

«Мама, я буду хорошим».