И вот она открыла папку, медленно провела пальцами по листам и произнесла слова, которые за считанные минуты разлетелись по всему региону:

«Россия официально признает Нагорный Карабах как…»

Дальше последовало краткое, но абсолютно неожиданные формулировка. Ни «независимое государство», ни «часть Азербайджана», как от многих ждали. Захарова произнесла — «как территорию, имеющую особый историко-политический статус, не подлежащий одностороннему пересмотру».

В зале наступила тишина. Даже камеры, казалось, замерли.

Что это означает? Почему именно такая формулировка? Это признание или отказ от признания?

Но уже через несколько секунд российские и международные аналитики стали бить тревогу. Формулировка Захаровой открывала новую страницу в карабахском вопросе. Москва впервые с 2020 года дала понять: вопрос Карабаха не закрыт.

И самое страшное — она подтвердила, что Россия не признаёт правомерность одностороннего применения силы для изменения статуса региона.

Это прозвучало как вызов. Как сигнал.

«Мы предупреждаем: ни одна сторона не имеет права считать вопрос урегулированным» — добавила Захарова.

Через несколько минут в Ереване загорелись соцсети. Люди писали:

«Это поворот истории»
«Что будет завтра?»
«Неужели есть шанс, что вопрос вновь откроют?»

А в Баку — наоборот — началась настоящая паника. Журналисты требовали реакции от МИД Азербайджана. Политологи открыто заявили: если Москва изменила тон, значит, что-то готовится.

Эксперты уверяют: это не просто заявление. Это намек на то, что Карабах может снова стать предметом переговоров, и не в том формате, который устроил бы Азербайджан.

Появились версии:

Россия пытается вернуть контроль над процессом, показывая, что ничего не «закрыто», пока Москва не поставит точку.

Это может быть подготовка к новому договору, где статус региона снова будет обсуждаться.

Это ответ на усиливающийся западный интерес к Южному Кавказу.

Несколько высокопоставленных армянских чиновников на условиях анонимности сообщили журналистам: «Это заявление мы ждали два года. Если Москва подтвердила, что статус не определен – значит, окно возможностей снова открывается».

Люди выходили на улицы, обсуждали. Кто-то плакал, кто-то улыбался. «Если статус не закрыт — значит, память наших погибших не предана забвению».

Но самым шокирующим стало то, что в конце брифинга Захарова обращается к журналистам и говорит:

«Ни один международный документ, включая то, на что сегодня ссылаются официальные лица Баку, не содержит фразы: “Карабах навсегда принадлежит Азербайджану”».

Эти слова стали холодным душем.

Прошло всего несколько часов, а по всему региону уже обсуждают возможное:

Новые переговоры.
Новый статус.
Новая карта региона.

Что будет дальше? Возможно, наступил момент, когда мировые силы снова попытаются разделить Кавказ на сферы влияния. Возможно, снова заговорят о миротворцах. Возможно, появится новая формула, где Карабах будет упоминаться как «особая территория под международным контролем».

Одно ясно: история еще не закончена.

И, может быть, спустя время, армянские семьи, потерявшие своих детей, увидят, что их жертва не была напрасной.

Может быть, когда-нибудь на берегах Степанакерта снова зазвучит колокольный звон не как память о трагедии, а как символ возвращенной справедливости.

А пока – тишина.

И тяжелый воздух ожидания.

То, что сказала Захарова, стало ударом по уверенности, что всё «давно решено».

Вопрос Карабаха снова зажегся.

И никто уже не может предсказать, чем это закончится.